Диего Веласкес (1599—1660) — один из величайших художников всех времён.

Самое удивительное, что ему вообще удалось это доказать потомкам.

Он был придворным художником испанского короля. Написал бесчисленное количество его портретов, а также портретов его семейства и придворных.

Как правило, талант в таких условиях чахнет. Ведь нужно писать то, что понравится узкому кругу людей.

Шедевры же создаются по-другому. Гораздо чаще вопреки вкусам окружающих.

Но Веласкесу удалось невозможное. И яркое тому подтверждение — его главный шедевр «Менины».

«Менины» — портал в другой мир

Сюжет «Менин» Веласкеса сложный. Но он поддаётся расшифровке.

5-летняя инфанта (испанская принцесса) пришла в мастерскую художника в сопровождении своей свиты. Она захотела посмотреть, как создаётся портрет её родителей — королевской четы.

Сложность сюжета в том, что Веласкес изобразил эту сцену очень неординарно.

Кажется, что половина персонажей смотрит на нас. Но на самом деле они глядят на короля с королевой, которых рисует Веласкес. Поэтому он и стоит рядом с холстом.

О том, что это именно так, мы узнаем благодаря зеркалу за спиной художника.

Диего Веласкес. Менины (деталь). 1656. Музей Прадо, Мадрид.

В нем отражается пара. Это Король Филипп IV и его жена Марианна Австрийская.

Для меня эта задумка художника очевидна по одной простой причине.

В верхнем правом углу зеркала отражается красный занавес. Такой же оттенок красной краски мы видим и на палитре художника.

Несмотря на размытость изображения, нам нетрудно определить, что изображены именно Филипп IV и Марианна Австрийская. Слишком уж у них характерные черты. Достаточно посмотреть на другие их портреты.

Портреты Диего Веласкеса. Слева: Марианна Австрийская, Королева Испании. 1655—1657. Музей Тиссен-Борнемисы, Мадрид. Справа: Филипп IV, Король Испании. 1644 г. Коллекция Фрика, Нью-Йорк

Веласкес сделал невообразимое. Он показал не тех, кого рисуют. А то, что видят те, кого рисуют. И видят они это нашими глазами. Ведь мы стоим на их месте.

Так художник максимально вовлекает зрителя в пространство картины. И значительно это пространство расширяет. За счёт того, что мир картины виртуозно соединен с нашим миром.

Дальше — больше. Мир картины не заканчивается стенами мастерской. На заднем плане придворный распахнул дверь, когда впускал инфанту со свитой. Оттуда льётся яркий свет. Там их мир продолжается.

Можно даже выразиться в фантастическом ключе. Два мира: тот, что за дверью, и наш мир — соединены происходящим на картине. «Менины» — это портал между двумя мирами.

Невообразимый эксперимент Веласкеса

Сразу возникает вопрос, как Веласкесу удалось осуществить такой эксперимент.

На картине он изобразил испанскую принцессу. Это, конечно, одобрялось.

Но ещё и её свиту. В том числе карликов. Никому до Веласкеса не позволялась такая дерзость.

Задача придворного художника — прославлять короля и его подданных. Изображать доблесть, отвагу и иные прекрасные качества его Величества. А их вовсе могло не быть…

Настоящему мастеру это было скучно. Веласкесу в том числе. И он пытался самовыражаться по мере возможности. А так как Филипп IV ему очень доверял, художнику это позволялось.

Поэтому Веласкесу удалось создать серию портретов карликов, служивших шутами при дворе. На портретах это не шуты, а обычные придворные. Художник не делал различий между ними и людьми из высших сословий.

Диего Веласкес. Дон Себастьян де Морра. 1645 г. Музей Прадо, Мадрид.

Другому художнику это бы не сошло с рук. Ведь карлики были, по сути, рабами, людьми без прав. Часто их покупали за деньги, чтобы они служили в господском доме.

Автопортрет Веласкеса, «вшитый» в «Менины»

Ещё одну дерзость позволил себе Веласкес. Рядом с семьей короля он изобразил себя.

Диего Веласкес. Менины (фрагмент с автопортретом). 1656 г. Музей Прадо, Мадрид.

Известно, что Веласкес был честолюбив. Он, выходец из небогатой еврейской семьи, написал самого себя рядом с принцессой. Для того времени это было величайшим достижением.

Такого себе не мог позволить ни один придворный художник. До Веласкеса.

А после него это сделал лишь Франсиско Гойя. Ему тоже было можно. Вот он стоит у холста позади семьи Карла IV. 150 лет спустя.

Франсиско Гойя. Портрет семьи Карла IV. 1800 г. Музей Прадо, Мадрид.

О том, что Веласкес честолюбив, нам говорит ещё пара деталей. На момент написания картины мастеру было 57 лет. Но на полотне он явно выглядит моложе лет на 15. Конечно, чтобы соответствовать окружению.

А ещё мы видим на его груди красный крест — это орден Сант-Яго, высшая награда в Испании в XVII веке. Но Веласкес получил его после написания картины…

Считается, что дорисовал орден другой художник по приказу короля уже после смерти Веласкеса. Но я больше склоняюсь к версии о том, что мастер сделал это сам.

Слишком уж оттенок креста гармонирует с другими красными красками на картине. Особенно он сочетается с украшениями на платьях инфанты и фрейлин.

Диего Веласкес. Менины (центральный фрагмент). 1656 г. Музей Прадо, Мадрид.

Кто же главный герой картины

Кто главный герой картины, понятно сразу. Инфанта Маргарита.

Именно ее Веласкес выделяет светом. Вернее, более светлыми красками, создающими у нас иллюзию того, что девочка больше всех освещена.

Диего Веласкес. Менины (фрагмент). 1656 г. Музей Прадо, Мадрид

Видно, что Веласкес рисует ее с особенной нежностью. Розовые щечки, губки. Белокурые, по-детски жиденькие волосы.

Мы знаем, что художник искренне любил девочку. Она не могла не нравиться. Несмотря на близкородственный брак ее родителей (мать — племянница отца), каким-то чудом девочка родилась здоровой и миловидной. К тому же имела необременительный для окружающих характер.

Также освещены светом фрейлины инфанты (по-испански — менины). Они тоже миловидны. Картина называется в их честь. Но я не думаю, что так назвал её сам Веласкес.

Долгое время она числилась в каталогах под названием «Семья Филиппа IV». Видимо, название «Менины» закрепилось позднее с лёгкой руки одного из хранителей картины.

В более приглушенном свете мы видим карлицу — няню инфанты. К ней относились при дворе благосклонно. Ведь она ухаживала за Маргаритой с рождения. За единственным на тот момент выжившим ребёнком королевской четы.

Возможно, карлице ставили это в заслугу. Поэтому и наградили орденом. На картине она трогает его рукой и как бы демонстрирует нам.

Диего Веласкес. Фрагмент картины «Менины» (карлики). 1656 г. Музей Прадо, Мадрид.

А рядом с ней ещё один карлик — ребёнок. Он играючи поставил ногу на пса. Дело в том, что лишь карлики могли вести себя раскованно при дворе. Обычный придворный не мог себе позволить обижать пса инфанты.

Интересный факт. Того портрета Филиппа IV и королевы Марианны, который Веласкес якобы пишет в «Менинах», в реальности не существовует. Скорее всего, художник его выдумал.

А вот отдельный портрет инфанты Маргариты в этом же платье сохранился. На фоне того самого красного занавеса.

Диего Веласкес. Портрет инфанты Маргариты. 1656 г. Музей истории искусства, Вена.

Почему так? И вот мы приблизились к главной загадке картины…

Главная загадка «Менин»

Почему важные люди, влияющие на жизнь Веласкеса, на картине играют явно второстепенные роли?

Король с королевой лишь отражаются в дальнем зеркале. Маршал стоит в самой дали на лестнице — его черты еле различимы. Ещё один придворный и вовсе в тени.

Диего Веласкес. Менины (деталь). 1656 г. Музей Прадо, Мадрид.

Мне очень импонирует гипотеза замечательного искусствоведа Паолы Волковой.

Все дело в положении Веласкеса при дворе. Со стороны может показаться, что оно было завидным. Король назначил художника главным постельничим. Его мастерская примыкала к покоям монарха. И он не только писал портреты, но и следил за порядком вещей и чистотой ночных горшков.

Нам это кажется оскорбительным. Но в то время — нет. Ведь люди искренне верили, что Король — посланник божий. И мытьё за ним горшка — это привилегия, а не унижение.

Может, Веласкес в это тоже хотел верить, но подсознательно догадывался о своём унизительном положении.

Да и другие придворные его не жаловали. Как раз за его приближенность к королю. Против него плели интриги.

«Менины» — это скрытый протест. И стремление отодвинуть на второй план тех, кто его унижает.

А вот девочка-инфанта была ему близка и мила. Она в силу возраста и характера не желала ему зла. Более искренними были и карлики. И фрейлины. Поэтому они на первом плане.

На первом плане не только на картине, но и в сердце художника.

***

Если Вам близок мой стиль изложения и Вам интересно изучать живопись, я могу отправить Вам на почту бесплатный цикл уроков. Для этого заполните простую форму по этой ссылке.

Комментарии других читателей смотрите ниже. Они часто являются хорошим дополнением к статье. Ещё вы можете поделиться своим мнением о картине и художнике, а также задать вопрос автору.

Автор: Оксана Копенкина

Перейти на главную страницу