В украинском городе Николаеве есть несколько морских и речных портов, а также судостроительные заводы. Здесь чтут художника Василия Верещагина. Ведь он был ещё и офицером военно-морского флота.
Когда князь Николай Гедройц задумал создать в городе музей, не было сомнений, в чью честь этот музей будет назван.
Илья Репин помог добиться того, что Академия Художеств Санкт-Петербурга подарила новому музею более 100 работ Верещагина.
И спустя 10 лет со дня трагической гибели этого художника, в 1914 году музей открыл свои двери.
Сейчас в музее хранится несколько тысяч произведений искусства русских и украинских художников. Предлагаем Вам рассмотреть часть из них.
1. Василий Верещагин. Забытый солдат.
С этой работы начинается знакомство посетителей с коллекцией музея. Ведь оно встречает нас сразу в коридоре, перед остальными залами.
Это как раз одна из тех картин, которая была передана в дар музею Александром III из коллекции Академии художеств.
Верещагин изобразил убитого и забытого английского солдата где-то в горах. Он участвовал в вoенном конфликте с жителями Индии, которые боролись за свою независимость.
Большую часть полотна занимают кружащие орлы-стервятники. Один из них уже сидит возле мертвого солдата. Он успел выклевать глаза убитого.
Художник показывает, насколько ужасна насильственная смерть. Насколько страшно, когда тело солдата остаётся на месте вчерашнего сражения. И забытое, это тело непременно будет растерзано хищниками.
Но художник не хочет, чтобы насилие порождало насилие. Ему очень важно показать путь к свету и жизни. Поэтому мы видим тропинку, освещенную солнцем. Она пролегает от тела куда-то вглубь картины. Как будто по ней прошёл ангел-хранитель вместе с душой убитого. Они ушли к свету и Богу.
Сам Верещагин говорил, что он всегда хотел писать солнце. Но очередная вoйна возвращала его к пути изображения ее ужасов.
И он вновь и вновь продолжал ее писать. Чтобы те, кто оправдывает вoйну, задумался: жизнь простого человека ценнее тех целей, что преследуют вооруженные конфликты. А те, кто пострадал из-за вoйны, не озлобился, а нашел путь к любви.
2. Госпитальный цикл Верещагина
В конце XIX века Куба боролась за независимость от Испании. А США поддерживала в этом кубинцев.
Художник в начале XX века был на Филиппинах и встречался с участниками испано-американской вoйны 1898 года. И задумал уже по возвращению в Россию создать госпитальный цикл.
Верещагин даже привёз с собой госпитальную кровать, а также форму американской медсестры. Ему позировала его вторая жена.
Его целью было также показать трагические судьбы солдат.
Всего в цикл входит четыре картины. Три из них хранятся как раз в Николаевском музее. А одна — в Ярославском музее в России. Но чтобы у зрителей было представление о всём цикле, художник Семернев создал копию недостающей картины.
Итак, о чем нам поведал гуманист Верещагин.
Он показывает, как в госпиталь привезли тяжело раненного солдата. Вот его вносят на носилках, а медсестра встречает его.
Солдат просит медсестру написать письмо матери. Она начинает писать под его диктовку.
Однако состояние солдата ухудшается. Он теряет сознание. Медсестра проверяет его пульс.
Солдат умер. Письмо так и не дописано. Оно лежит на полу под кроватью. Медсестра обронила его, пока пыталась помочь раненому.
Этот цикл очень понравился в США, куда художник возил его на выставку.
Но в России его критиковали за поверхностность. Ведь цикл больше похож на прямолинейный рассказ без особой глубины смыслов. Слишком одинаковые солдаты несут носилки, чрезмерно идеализированная медсестра.
В чем-то я согласна с такой критикой. Однако есть одно «Но».
Целью художника было показать, насколько ценной является жизнь человека. Насколько это трагично закончить жизнь вдали от родного дома, даже не успев попрощаться с мамой или женой. Когда ты умираешь на руках чужой, хотя и заботливой женщины.
И Верещагин использовал разные живописные приемы, чтобы это донести. И с помощью метафоры, как в работе «Апофеоз войны».
Так и с помощью прямолинейного, почти плакатного реализма, как в госпитальном цикле.
Словно художник кричит нам: «Я Вам что угодно могу нарисовать, с учетом Ваших вкусов: хоть с метафорами, хоть без них. Только очнитесь! Не разжигайте войн!»
Приглашаю Вас в онлайн-галерею. Я, создатель этого сайта, помогу Вам подобрать картину. Полотна и их описания смотрите по ссылке.
3. Иван Айвазовский. Пушкин на берегу Черного моря
Помимо работ Верещагина, Художественная академия также подарила музею несколько десятков картин других художников. В том числе работу Айвазовского.
Знаменитый маринист очень любил творчество Пушкина. Он написал порядка 50 (!) картин с поэтом. Более известной является та, что хранится в Русском музее в Санкт-Петербурге. Художник попросил Илью Репина написать фигуру поэта на этом полотне.
Однако картина из Николаевского музея ценна тем, что написана полностью самим Айвазовским. Фигуру Пушкина он писал сам. К тому же на ней мы видим не только море, но и часть суши.
То есть мы в очередной раз убеждаемся, насколько талантлив был художник. И несмотря на свою узкую специализацию, мог превосходно изображать и людей, и пейзажи.
Интересна судьба этой картины в годы Великой Отечественной войны, отражающая судьбу всего Николаевского музея.
В августе 1941 года, вскоре после начала войны город Николаев был оккупирован немецкими захватчиками. Коллекцию музея эвакуировать не успели.
В годы оккупации многие картины были похищены для офицерских ресторанов, гостиниц. А также присваивались для личных коллекций.
Произведение Айвазовского благодаря своим большим размерам избежало этой участи. Но в 1944 году в период отступления немцы вырезали полотно из подрамника и вынесли из музея. И только стремительное наступление Красной армии помешало оккупантам вывезти картину из города вместе с другими ценностями.
Сложенное вчетверо и скрученное полотно было обнаружено на складе трофейного оружия художником П. Степаненко. Он и вернул работу в музей. Конечно, в удручающим состоянии. Но проведённые реставрации вернули картину на стену музея.
4. Зинаида Серебрякова. Тата в костюме Арлекина
Коллекция музея пополнялась работами русских художников и после революции 1917 года. В том числе была приобретена прекрасная пастель Зинаиды Серебряковой «Тата в костюме Арлекина».
На нас смотрит очень симпатичное лицо девочки с тонкими чертами лица, так похожая на свою мать-художницу.
Несмотря на очень реалистичное лицо и фигуру девочки, фон никак не прорисован. Даже спинка стула очень условна. Более того, левая рука девочки «срезана» рамой.
Зинаида Серебрякова всю жизнь оставалась реалистом. Однако и в ее живопись проникли черты импрессионизма и модерна. Когда пренебрегают второстепенными деталями. А также используют эффект «случайного кадра», когда в этот «кадр» герой попадает не полностью.
По портрету мы не можем догадаться, какие несчастья пережила семья Серебряковой.
За два года до этого их усадьбу сожгли. Серебрякова с детьми и своей матерью успели в последний момент уехать. Обосновались в Петербурге. Глава семьи, муж художницы и отец изображённой девочки, погиб в годы революции.
Но ещё печальнее судьба их ждёт впереди. Через два года после создания этого портрета Серебрякова поедет на заработки в Париж. С ней заграницу выпустят только двух младших детей. Тата (Татьяна), изображённая на портрете, вместе со страшим братом останутся в Советской России.
Но мать так и не сможет их забрать. Их никогда не выпустят из страны. Эта девочка увидит свою маму только 36 лет спустя, когда Серебрякова приедет в СССР на персональную выставку.
Вы можете подписаться на бесплатный курс “Путеводитель по истории живописи”, разработанный автором этого сайта. 14 уроков, а также онлайн-тест. Подробности здесь.
5. Константин Трутовский. У плетня
Константин Трутовский известен в России тем, что в 1840-х годах он создал портрет своего друга Федора Достоевского. Благодаря ему мы знаем, как выглядел юный писатель. Ещё до сложнейших жизненных испытаний, таких как приговор к смертной казни и замены ее на многолетнюю каторгу.
Однако всю свою жизнь Трутовский писал природу и народ Малороссии. Он был родом из Курской губернии. Его родители владели там имением.
Уже в 1850 году художник вернулся в это имение и прожил там в общей сложности 20 лет.
По его работе «У плетня» мы чувствуем, как он любил густую и сочную зелень этих земель. С каким трепетом относился к особенностям костюмов людей, живущих в тех местах.
Конечно, мы видим некую идеализацию. Вряд ли в обычный день крестьяне надевали такие красочные наряды. Не замечаем мы и особой глубины смыслов.
Это простая бытовая сцена: встреча молодых людей, первые ухаживания. Здесь нет и критики социальных явлений. Лишь простое любование жизнью.
Трутовский здесь в чем-то похож на Венецианова. Только последний показывал природу и крестьян Средней полосы России. В то время, как Трутовский давал нам возможность увидеть особенности юго-западных земель страны.
6. Сергей Васильковский. Казачий двор
Сергей Васильковский был по крови из семьи казаков Запорожья. И не удивительно, что он был в первую очередь живописцем казачьего быта.
На его картине мы видим казачий дом – курень. Он отличался от русского или украинского дома. Его особенность – высокое крыльцо с перилами. Также часто вдоль дома шёл внешний балкон.
Таких домов сейчас почти не сохранилось. И лишь на фотографиях, а также картинах Васильковского мы ещё может разглядеть, как жили казаки в XIX веке.
В отличие от Трутовского, художника более старшего поколения, Васильковский предельно реалистичен. Он показывает неприглядный двор, обычную телегу. Никакой декоративности. Но пронзительное голубое небо иллюстрирует соседство прекрасной природы и обыденных вещей. Все это делает пейзаж жизнеутверждающим.
7. Александр Мурашко. Девушка с таксой.
Широкие пастозные мазки делают образ девушки еле уловимым. Ещё немного, и она растворится в пространстве.
Александр Мурашко учился в Художественной Академии в Санкт-Петербурге в классе Ильи Репина. Потом несколько лет прожил в Париже и навсегда был покорён французским импрессионизмом.
Имея такую разностороннюю подготовку, он создал в 1917 году свою художественную студию в Киeве. Также он способствовал открытию Художественной Академии в этом городе.
Однако уже через два года его жизнь трагически оборвалась.
В 1919 году он был застрелен, когда возвращался поздно вечером из гостей. В то время процветал бандитизм и такого рода убийства были, к сожалению, частым явлением.
***
Если город смог создать музей такого масштаба, это говорит о его высоком уровне культуры. Это внутренний стержень, опора города. Пусть с этой опорой все будет в порядке ещё не одно столетие.
***
Если Вам близок мой стиль изложения и Вам интересно изучать живопись, я могу отправить Вам на почту бесплатный цикл уроков. Для этого заполните простую форму по этой ссылке.
Комментарии других читателей смотрите ниже. Они часто являются хорошим дополнением к статье. Ещё вы можете поделиться своим мнением о картине и художнике, а также задать вопрос автору.
Нашли опечатку/ошибку в тексте? Напишите мне, пожалуйста: oxana.kopenkina@arts-dnevnik.ru.
Автор: Оксана Копенкина и Сергей Черепахин
ЗДРАВСТВУЙТЕ, Оксана.
К сожалению, у Вас нет странички или что-то вроде почтового ящика, чтобы сбросить любопытное!
Читал книгу Верещагина с дневниковыми записями и заметками, попалось много интересного. Решил поделиться “вкусностями”, поместив в раздел музея им. Верещагина.
“ЛИСТОК 1-й
Мне случилось уже писать о реализме; теперь еще раз скажу: реализм картины, статуи, повести, музыкальной пьесы составляет не то, что в них реально изображено, а то, что просто, ясно, понятно вводит нас в известный момент интимной или общественной жизни, известное событие, известную местность. Есть немало художественных произведений, исполнение которых реалистично, но самые эти произведения, в целом, не могут быть причислены к школе реализма.
Для пояснения сказанного возьму несколько примеров и прежде всего известную картину Брюллова “Последний день Помпеи”, бесспорно имеющую много достоинств. Как объяснить то, что изображение ужасного момента мало ужасает зрителя? – Очень просто: художник одинаково заботился и о том, чтобы дать правдивое изображение страшной ночи, и о группировке действующих лиц, красоте линий – в этом достоинство картины для поклонников старой “исторической живописи” и недостаток для последователей реалистического направления. Группы и линии сообщают картине известную размеренность, холодность – в натуре жители города стадно бежали, спасались, не заботясь о том, составляют они красивые группы и линии или нет.
Затем, рисунок прекрасный, живопись превосходная; но как же первый оставил ясными, даже резкими, все контуры, несмотря на то, что сцена происходит на воздухе, ночью, а вторая почти не приняла во внимание ярких отсветов Везувия – раскаленная лава огнедышащей горы, видимо тянущаяся далеко вперед по правой стороне картины, должна была бы дать чрезвычайно сильную красную краску всем фигурам, а не затронуть их только слегка; иными словами: вся толпа должна была бы быть залита красным светом, с небольшими лишь рефлексами от луны, освещение которой ничтожно сравнительно с светом громадного, до неба поднимающегося, столба красного пламени!
С этой стороны картина, представляющая то же самое извержение огнедышащей горы, мариниста Айвазовского, несмотря на примитивность техники, сильнее передает впечатление безотрадного ужаса события.
В общем, повторяю, в знаменитой картине Брюллова очень много таланта, академического знания и уменья, много реальности в исполнении, но мало “реализма”.
_______________
Возьмем известную картину другого не менее знаменитого художника Иванова – “Явление Христа народу”. Изучение местности и типов добросовестное, насколько возможно изучать издали – верно передать Палестину по этюдам, деланным в Италии, довольно трудно. Одежды все новы и надеты рутинно, но академическому шаблону, особенно на Иоанне Крестителе. Крест в руках последнего совсем не логичен – откуда, зачем он? Рисунок превосходен, но сух, контуры обведены точно проволокой, что непонятно на открытом воздухе. Живопись не так блестяща, как у Брюллова, хотя тоже академически очень умела и старательна, но исполненная в четырех стенах, неверна месту, знойной пустыне; в картине нет воздуха, жары, так же важных для общего впечатления, как и небо, и растительность, если не более.
В общем, опять очень много знания, много наивной своеобразной прелести в исполнении, но “реализма” нет.
Мне скажут, что Иванов не мог совершить путешествия в Палестину по неимению средств – отвечу: должен был. Он мог получить даровой или очень удешевленный проезд туда и обратно, а на расходы в Святой земле хватило бы того, чем довольствуется большинство паломников, т.е. не более того, что стоило путешествие по Италии.
Зато в Палестине художник сразу напал бы на типы аскетов, вроде Крестителя и учеников его, странствующих купцов и других лиц, изображение которых стоило – судя по этюдам – больших розысков, громадных трудов и все-таки не дало удовлетворительных результатов. Белоручки, ученики Крестителя, с Иваном, будущим богословом, во главе, расчесавшим и чуть не напомадившим свои волосы, конечно, не имеют ничего общего с типами анахоретов, до сих пор ютящихся в песках и пещерах Иорданского берега.
Известно, что Иоанн Креститель не стриг и не чесал своих волос – может быть, в продолжение 20 – 30 лет – значит, они были сбиты у него в длинные, до пояса, пряди, род колтуна, который и теперь можно видеть у факиров, дающих обет не трогать своих волос. Откуда же пряди чудесных, с маслянистым отблеском, бесспорно умело подстриженных волос, на голове проповедника? Откуда, как уже замечено, новенький, чистенький, правильными академическими складками лежащий плащ? Ни пятна, ни дырочки или какой иной зазоринки на этом плаще, служившем, конечно, постелью и покрывалом по ночам, так же, как защитою от солнца и непогоды днем.
Исполнено реально, а “реализма” нет.
Скажут еще: вы слишком требовательны; не все имеют возможность путешествовать, не все имеют средства и здоровье для этого, не все, наконец, согласятся перемещаться. – Тем хуже для них!
Вот крупный русский художник, задумавший писать большую картину из жизни Христа, понимавший необходимость съездить для этого в Палестину, собиравшийся туда, прособиравшийся, не попавший и наделавший из-за этого промахов в своем добросовестнейшем труде.
Вот очень талантливый французский художник, получивший от англичан заказ написать несколько картин из войны с Ашантиями, не решившийся переместиться на время, для ознакомления с природою и людьми, из Парижа в Африку и тоже наделавший ошибок, потому что типы, пейзаж и самая концепция картин – сражений в Африке – отзываются шаблоном, реляциею, французским военным шиком.
Вот прекрасный немецкий художник, изображая на огромном полотне сцену прорыва при Седане французской кавалерии через ряды германской пехоты, представляет группу прусских солдат, смеющихся во всю глотку над неприятельскими кирасирами! “Он ведь не был никогда в разгаре боя”, – сказал мне один наш общий знакомый, когда я заметил эту несообразность, утрировку, – тем хуже, если он не был!
Еще пример: бывалый зритель найдет, что пейзаж снеговых гор не верно передает горную природу: воздух-де на этих высотах иной, он резче, тени сильнее и т.д., – а ему ответят: “Да, это правда, но художник страдает одышкою, он только раз поднялся на высоту и, несмотря на все желания, не мог проверить свое первое впечатление”. Зрителю, публике, критике нет дела до этих резонов: в искусстве более, чем в чем другом, трудности исполнения не принимаются в расчет и ценится лишь результат: чтобы было, а как, каким образом это достигнуто, до этого нет дела.
Я лично полагаю, что для всех деятелей на поприще наук, искусств и литературы, для ученых, художников, литераторов и даже музыкантов путешествия составляют хорошую школу, просто необходимость: в наш век развития пароходства и железных дорог не пользоваться средствами передвижения, не учиться на живой летописи истории мира – значит вырывать самые интересные страницы из книги своего бытия…
Еще яснее, чем на приведенных примерах, может быть прослежен недостаток реализма, при значительной доле реальности в исполнении, на одном новом полотне, тоже очень больших размеров: “Покорение Сибири Ермаком”. Писал очень талантливый реалист, но произведение в общем представляет какую-то апофеозу бравого атамана и его товарищей. Автор потратил много труда на частности, но упустил из вида главное: факт сравнительной легкости, с которою огромная область была захвачена, благодаря превосходству вооружения. Что казакам нужны были храбрость, неустрашимость, сметливость – в этом не может быть сомнения, но что Ермак в Сибири, как Кортец в Америке, своими баснословными успехами обязан в большой мере пушкам и ружьям, которых у туземцев не было и которые наводили на них настоящий ужас, – это тоже бесспорно.
Оба завоевателя издали разгоняли многотысячные толпы противников, не выносивших не только действия пуль и ядер, но и грома выстрелов, так что вплотную им не приходилось встречаться, – в тот час, что Ермаку пришлось столкнуться с несметными полчищами Кучума так близко, как представлено на картине, он пропал!
Затем непонятно, почему отличные стрелки, какими всегда считались сибиряки, целя из страшных в их руках луков в группу Ермака с товарищами чуть не в упор, не могут попасть в глаз, ухо, шею и т.п.?
Почему опытные в боевом деле и вороватые казаки неразумно подставляют себя под выстрелы, стоят, да еще в кучке, а не лежат на дне своих лодок?
Почему казаки одеты в формы XVIII столетия? Почему в XVI веке они стреляют ружьями XVIII, кремневыми, а не фитильными, что на два столетия упреждают изобретение кремневых курков.
Почему, наконец, в картине столько битюма, что она совсем рыжая, – воздух на Иртыше и на других сибирских реках столь же прозрачен, как везде, и в нем нет битюмных тонов!
_______________
Говорят, реализм сплошь и рядом влечет за собой бессилие техники, слабость исполнения в рисунке и красках, – это говорят псевдоклассики, и можно только ответить на это: очень жаль! потому что художественная техника – это грамматика, без знания которой никакие стремления в искусстве не серьезны и походят на замыслы младенца…
Теперь уже настало время, когда слово “реализм” перестало быть бранным в искусстве, когда реализм, ставши крепко на ноги, завоевавши право гражданства, перестал быть пугалом консервативных кумушек. Голь страшилища, “колебателя уставов”, переходит к импрессионистам, символистам, декадентам – по правде сказать, довольно невинным колебателям, – покамест идущим ощупью, но вскоре, вероятно, имеющим выработать из всех своих попыток и проб систему. Проявления жизни так разнообразны и выражения этих проявлений так обязательно изменчивы, что сомневаться в этом нельзя.
Пожелаем нарождающейся школе столько же терпения и настойчивости в труде, сколько проявили реалисты во всех своих манифестациях в науке, литературе и искусстве, прежде чем добились своего теперешнего положения.
Пока в работах юных школ недостает связи, усидчивости, но это только пока, и можно надеяться, что дружными усилиями молодых талантов нового направления выработаются взгляды и понятия, которые составят серьезный вклад в сокровищницу человеческого духа.
Девятнадцатый век прошел в борьбе различных проявлений этого духа, от умиравшего классицизма, через романтизм, до реализма включительно, и торжеством этого последнего он заканчивается. Но новые веяния уже дают себя знать, – веяния пока неясные, слабые, малопонятные, – и весьма вероятно, что к середине XX столетия нас зачислят в разряд старых колпаков, идеалистов, а декадентские потуги конца нынешнего века выработаются в связное, стройное целое – только какое?
Как далеко и в каком направлении новая школа пойдет? Какую боевую кличку она примет?..
Говорят, что слепой сказал: увидим! – этим слепым будем мы – наверное не увидим!”
С уважением,
Николай Д
Николай, спасибо, что поделились! Очень интересно! Если что, Вы можете писать мне на мою почту Oxana.Kopenkina@arts-dnevnik.ru. Во многом согласна с Верещагиным. Только реализм достиг невероятных высот, как стал развиваться модерн и авангард.
Оксана добрый день! Вам не ответил С. Черепахин о картине М. Авилова?
Ольга, да, ответил, что не помнит ее в музее. Возможно, она в запасниках или на реставрации.
Оксана,добрый день!Спасибо за интересные материалы о Вашем замечательном музее.По моим данным дипломная работа М.Авилова “Молодой царевич Иоанн на прогулке” хранится в музее города Николаев.Это действительно так?
Ольга, не смогу подсказать. Уточню у соавтора этой статьи, Сергея Черепахина. Именно он прислал мне все фото из музея. Сама я лично там не была.
Уважаемая Елена, из других источников я узнал, что в Николаевском музее была картина Седова- Иван Грозный и Малюта Скуратов. Есть ли у Вас какая-либо информация об этой картине?
Спасибо,
Юрий
Юрий, уточнила у соавтора Сергея Черепахина (он родом из Николаева и присылал мне фото из музея): да, она там хранится! 1870 года, 140х115 см. Художник: Седов Григорий (1836-1884)
Юрий, да, уточнила у соавтора статьи Сергея Верещагина. Она действительно там хранится!
Я живу в Николаеве. Для меня этот музей родной. Я много раз была в нём и думала, что все о нём знаю. Так было до того момента, пока я не познакомилась с Вашим рассказом о нашем музее. Узнала новое. Рассказано сжато и вместе с тем объёмно и со знанием дела – Верещагин, Айвазовский, Серебрякова. Эти имена завораживают и притягивают. Как хорошо, что есть вечные ценности, которые на все времена!
Екатерина, очень тронута! Замечательно, что мне удалось раскрыть для Вас что-то новое о Вашем родном музее!
Оксана! Необыкновенные Ваши лекции, за которые Вам ОГРОМНОЕ спасибо и низкий поклон! Столько интересной информации так доходчиво и, вроде кратко, но в тоже время – так ОБЪЕМНО!
ТВОРЧЕСКИХ ВАМ УСПЕХОВ и УСПЕХАХ ВО ВСЕХ ВАШИХ НАЧИНАНИЯХ!
Галина, спасибо Вам! Благодарю за пожелания!
Оксана,спасибо Вам большое!
Юрий, пожалуйста!
Страшная картина “Апофеоз войны”. Гора черепов. Они как будто кричат, но ты понимаешь, что это безмолвный крик, и его никто не слышит. Черепа все одинаковые. Может, это то , что осталось от некогда непримиримых врагов? Которые предпочли биться насмерть вместо того, чтобы договориться. И жить! А сейчас все вместе свалены в эту ужасающую гору. Здесь только черепа – то, что было некогда головами. Других останков нет. Вокруг – безжизненная земля. Несколько молодых чахлых деревьев тоже мертвы. Нет того, кто помог бы им вырасти, кто вовремя полил бы, укрыл от зноя. Вдали город, вернее, развалины его. Непонятно, есть ли жизнь в этом городе. Единственное живое на этой картине – это птицы – стервятники. Те, что празднуют пир во время войны. Но им нечем поживиться . Здесь их тоже ждёт смерть. Картина кричит.
Лана, спасибо, что поделились! Очень эмоциональное и живое описание картины!
Оксана, спасибо большое за Ваш труд! Какое же счастье, что есть вечные ценности и они на все времена. Во все времена были тяжелые испытания. Казалось, что нас то уж не коснется. Очень страшно! Но хуже всего, когда не знаешь на какой стороне твой собеседник!!! Кто то очень правильно сказал: Есть государство, а есть Отчизна!!! И благодаря Вашему труду , наша гордость за Отчизну только возрастает. Я давно не писала Вам, но всегда читаю все Ваши статьи с Огромным интересом. Спасибо!!!
Елена, спасибо за то, что поделились своими переживаниями! Всегда очень рада получить от Вас комментарий или письмо. Будем на связи!
Спасибо, Оксана!!!!
Пожалуйста!
Спасибо за статью. Я в детстве была в этом музее. С классом ездили. Это было такое впечатление. Это сейчас я снаю биографии многих художников. А в детстве знала двоих. Айвазовского, потому что жила на улице его имени, и из интереса заставила маму прочитать про него. И Верещагина, потому что ездили в музей, и я пошла в библиотеку найти про него побольше информации. Это был великий человек. И музей замечательный. Дай Бог, чтоб он сохранился невредимым.
Ольга, спасибо, что поделились своими воспоминаниями! Да, замечательный музей!
Спасибо, было интересно и посмотреть и почитать про картины. Не знала раньше, что у Верещагина была эта больничная серия.
Инна, пожалуйста! да, про эту серию сама узнала недавно. О ней мне как раз написал Сергей Черепахин, житель Николаева.
Оксана, спасибо Вам за интересную виртуальную экскурсию по музею!
Екатерина, пожалуйста!